«ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ В СОЦИАЛЬНО-КУЛЬТУРНЫХ ПРОЦЕССАХ РОССИИ: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ», – под таким названием 23-24 мая в г. Владикавказе состоялась I Всероссийская научно-практическая конференция.
Её организатор – по благословению Его Высокопреосвященства, Высокопреосвященнейшего Зосимы, Архиепископа Владикавказского и Махачкалинского – Епархиальный отдел религиозного образования и катехизации совместно с Владикавказским Православным духовным училищем.
Конференция была приурочена ко Дню славянской письменности и культуры и проводилась в рамках празднования 1150-летия Российской государственности.
Актуальность организации такого форума вызвана новыми социально-культурными процессами, получившими свое развитие в последние несколько десятилетий. Прежде всего это связано с возрождением в стране духовных ценностей, которые отвергались на протяжении предшествующего периода.
В связи с этим на конференции особое внимание было уделено истории, современному состоянию и перспективам просветительской деятельности церкви и духовного образования на Северном Кавказе.
По-настоящему обеспокоенный, деловито-заинтересованный тон был задан всей работе конференции гостями республики – Егоровым Б. Б., доцентом кафедры начального и дошкольного образования АПК и ППРО Министерства образования и науки РФ и Демидовым Г. В., заведующим сектором ОПК Синодального отдела по религиозному образованию и катехизации, которые рассказали не только об основах религиозной культуры светской этики, но и о важности введения православных стандартов в образовании.
Ряд важнейших проблем и предложений затронул в своем выступлении Почетный архитектор РФ Бесолов В. Б. с актуальной темой: «Архитектурные традиции средневековой Алании, как основа творческой преемственности типов и форм в современном православном храмостроении Центрального Кавказа и Среднего Предкавказья».
В работе конференции, в рамках секционных заседаний:
1. «Православные ценности в русской литературе и языке»;
2. «Просветительская деятельность Православной Церкви на Северном Кавказе»;
3. «Проблемы воспитания личности в духе Православия», приняли участие (секция №2) и представители Архивной службы РСО-Алания: Зассеева Л. С., директор ЦГА РСО-А, Ленник Л. Р., начальник отдела научного использования документов.
Вниманию участников конференции были предложены доклады: «Прогрессивная роль православия в вопросах просвещения и книгоиздательства в Осетии» и «Просветительская деятельность священника Моисея Коцоева», подчеркивающие связь времен в духовном просвещении своего народа – подготовлены на основе архивных документальных материалов (прилагаются с текстом выступлений).

Прогрессивная роль православия в истории просвещения и книгоиздания в Осетии

Исторически так сложилось, что почти у всех народов появлению советской литературы предшествовала литература духовная. Не стала исключением и осетинская книжная культура.

14 лет прошло с тех пор, как в 1798 году в Московской Синодальной типографии была отпечатана книга «Начальное учение человеком, хотящим учиться книг божественного писания. Краткий катехизис» на осетинском языке, тиражом в 500 экземпляров.
Книга так и не была введена в обиход по причине упразднения в 1799 году Моздокско-Маджарской епархии, а к концу 19 началу 20 веков и вовсе считалась утраченной. Только в 1926 году, благодаря многолетнему поиску

профессора Б.А.Алборова, ученого-лингвиста, основателя осетинского историко-филологического общества, Осетия вновь обрела это уникальное, с точки зрения печатной книжной культуры, издание. Один экземпляр книги хранится в составе личного фонда профессора Б.А. Алборова.1
Документы личного фонда другого просветителя, общественного деятеля, присяжного поверенного, городского головы г.Владикавказа, с 1912 по1919

годы Г.В.(Гаппо) Баева проливают свет на некоторые события и обстоятельства появления первой осетинской печатной книги.
14 ноября 1910 года в Тифлисе отмечалось пятидесятилетие «Общества восстановления православного христианства на Кавказе». Одним из уполномоченных от осетинского народа и автором Слова благодарности от удела Святого Георгия – Победоносца Осетии был Гаппо Баев. В приветственном адресе говорилось: «Осетины первые из народов Кавказа отдали себя под покровительство единоверной России и еще в середине 18 столетия под высокознаменательным покровом своей народной святыни Моздокской иконы Божьей Матери перешли под державную и высокую руку монархов России.
В древнейшей церкви г. Моздока, Духосошественской бережется святое Евангелие, на котором красуются дорогие для сердца каждого осетина слова первого привета с далекого Севера.
«В святейшую из язык, в новособранную церковь, яже в Осетии, дан Синодом. Смиренный Платон-архиепископ Тверской и Калининский и архимандрит Троицко-Сергиевской лавры. 1771 года, апреля 12 дня Санкт-Петербурга».2
Учреждая в 1771 осетинскую духовную комиссию в Моздоке Святейший Синод понимал, что без школ и религиозных книг на родном осетинском языке дело христианского просвещения не будет иметь успеха. Инициативу издания

первой печатной книги на осетинском языке взял на себя архимандрит Гай, начальник открытой в 1793г. Моздокско – Маджарской викарной епархии и осетинской духовной комиссии, выполняя желание Святейшего Синода «…принимать в учрежденную в Моздоке школу учеников, дабы они никогда языка своего не забывали и чтобы таких со временем посвящать в сан священника и посылать для проповеди их. А обучать новоокрещенных осетинских детей христианскому закону на родном и русском языках»3
Долгие годы нам было известно только имя инициатора и составителя Краткого катехизиса. И только обширная переписка профессора Б.А. Алборова с епархиальными и архивными ведомствами позволила установить имя автора перевода Краткого катехизиса, а вернее сказать первой осетинской азбуки, на основе кириллицы. Просматривая документы фонда Моздокской духовной консистории за указанные годы, нетрудно заметить, что среди служителей походной конторы епископа Моздокского и Маджарского Гая единственным священником из осетин был Павел Генцауров4. Деятельность его освещена в небольшом обращении протоиерея и благочинного Моздокского Духосошественского собора Михаила Самсонова от 1812г. на имя Преосвященнейшего Гая, к тому времени уже архиепископа Астраханского и Кавказского. Вот что он писал: «Ведомства моего благочиния, Моздокского Сошественского собора священник Павел Генцауров, находясь причетником при Осетинской, бывшей в Моздоке комиссии 17 лет по довольному знанию своему осетинского языка, немалое подавал священнослужителям пособие, и потом, поступив в священники, в переводе катехизиса на родной язык положил великие труды и попечение..»5. Небольшая по объему, но весьма ценная по значению книга, стала в хронологическом смысле первым памятником осетинской книжной культуры. Азбука состояла из краткого катехизиса, молитв и заповедей, как на русском, так и на осетинском языках. Для передачи звуков осетинского языка была использована церковно-славянская графика.
В 1799 году с упразднением Моздокско-Маджарской епархии была упразднена и осетинская духовная комиссия. Возобновила она свою деятельность только в 1814 году в Тифлисе и подчинялась грузинскому экзархату. К этому периоду, как известно, относятся книги, автором перевода которых являлся Иван Ялгуидзе (Агузаров). Это – Молитвенник, изданный в 1820 году; Служебник, изданный в 1824 году и Грузино-осетинский букварь-молитвенник, изданный в 1821 году. Тексты книг отражали южный говор осетин и были напечатаны грузинским церковным письмом.
Именно этими трудами Ивана Ялгуидзе пользовался академик Андрей Михайлович Шегрен, приступая в 1835 году к изучению осетинского языка. Перечисленные тексты по оценке Шегрена представляли «… полный каталог того, что составляет на сегодняшний день осетинскую литературу». Ученный точно аттестовал их значение. по его мнению, они «являлись первыми произведениями, которые могли дать конкретное представление о языке осетин…»6.
Чтобы продолжить свои занятия по осетинскому языкознанию в осетинской среде, Шегрен в 1836 г. переехал во Владикавказ, где в том же году была открыта деятельность первого учебного заведения Осетинского духовного училища7.
Из документов отложившихся в фонде Владикавказского духовного училища следует, что вновь открытое учебное заведение учебными пособиями на русском языке, снабдила Московская Синоидальная типография, а вот миссию обеспечения училища учебниками на осетинском языке взяли на себя смотритель училища Шио-Двали-Швили, и учитель русского языка Григорий Мжедлов. Уже 3 сентября того же года они испросили разрешение на перевод катехизиса на осетинский язык с использованием основ грамматики, составленных АМ.Шегреном. Вся переписка по этому вопросу указывает на то, что всю свою переводческую деятельность учителя училища вели в соавторстве с переводчиком коменданта крепости «Владикавказ» с Петром Жукаевым, отсылая свои рукописи А.М.Шегрену для рецензирования, корректуры и печатания8.
Вот что писал 15 февраля 1840 года Гр.Мжедлов экзарху Грузии «Коллежский советник и кавалер академик Шегрен предложил мне, чтобы я составил словарь на осетино-тагаурском наречии и послал к нему для печатания» Из переписки вино, что кроме указанного словаря были высланы рукописи: Трех посланий Апостола Иоанна Богослова, Пространного катехизиса и Псалтыря.
Как известно в 1844 году А.М.Шегрен издал в Санкт-Петербурге полную грамматику осетинского языка с кратким двуязычным осетинско-русским и русско-осетинским словарями, а также его немецко-язычную версию, соответственно с немецко-осетинским и осетино-немецким словарями. В 1848

году там же в Санкт-Петербурге им был издан Псалтырь на осетинском языке. И надо полагать что в основу этих трудов Шегрена легли переводы Гр.Мжедлова. Это предположение подтверждает, хранящаяся в фонде Владикавказского духовного училища копия Памятной записи А.Шегрена с обстоятельным анализом и замечаниями в отношении рукописей Мжедлова. Вот что он писал: «В то время, когда я (в 1837г.) во Владикавказе собирал материалы для полного и сколько возможно основательного узнания осетинского языка, Гр. Мжедлов тогда уже, служащий при тамошном духовном училище, как прилежный мой слушатель принял участие в означенном учении, и таким образом, приобрел первое основание той теории, которую он излагает в представленном мне ныне Опыте осетинской грамматики..»9
Таковы были первые шаги становления просвещения и книгоиздания в Осетии, а также вхождения ее в пространство Российской и европейской науки. Эта просветительская и книготворческая деятельность Владикавказского духовного училища преломила этнокультурную ситуацию в Осетии в сторону прогресса и получила дальнейшее развитие уже в делах первых ее

выпускников Михаила Сухиева, Алексея Колиева, Василия Цораева, Алексея Аладжикова, объединенные идеей преосвященного Иосифа, епископа Владикавказского с 1857г., «….продолжить дело развития грамотности среди осетин». Им удалось уже к началу восьмидесятых годов 19 века сконцентрировать здесь во Владикавказе авторско-редакторско-переводческую деятельность, а уже к началу девяностых годов действовал цензурный комитет и типография, где печатались книги с использованием осетинского шрифта10.

БИБЛИОГРАФИЯ И ИСТОЧНИКИ.
Центральный государственный архив РСО-Алания:
1. ФР. 759. Оп. 1. Д. 134.
2. Ф. 224. Оп. 1. Д. 1. Л. 23.
3. Гедеон митрополит Ставропольский и Бакинский «История христианства на Северном Кавказе до и после присоединения его к России», Москва Пятигорск 1992 год, с.с. 90 – 91
4. Ф. 245. Оп. 1. Д. 3А. Л. 2об.
5. Ф. 275. Оп. 1. Д. 4. Л. 2
6. В.С Уарзиати «Осетиноведческие штудии академика А.И. Шегрена». Альманах «Осетия XX в». Выпуск 2, 1997г. стр.12.
7. Ф. 149. Оп. 1. Д. 1. Л. 1.
8. Там же Оп. 1. Д. 4.
9. Там же Оп. 1. Д. 101.
10. Ф. 12. Оп. 5. Д. 72.

Директор ЦГА РСО-Алания                                                                                              Л. С. Зассеева

Просветительская деятельность священника Моисея Коцоева.

Священник Моисей Коцоев – просветитель, переводчик и публицист, видный представитель осетинской творческой церковной интеллигенции конца XIX – начала XX века.
Жизнь и многогранная деятельность его составили целый ряд ярких страниц в истории национальной культуры.
Родился Моисей Захарович Коцоев 26 июня 1869 г. в селении Гизель1. В 1887 году он поступил в Ардонское духовное училище, полный курс кото-рого окончил в 1893 году. Свидетельство об окончании училища от 24 июня 1893 года, с прекрасными успехами по изъяснению молитв, катехизису, бого-служению, церковно-славянскому и общеобразовательным предметам, предо-пределило на всю жизнь его деятельность. В том же году он определен на учи-тельское место в церковно-приходскую школу с. Махческ2.
Еще через год М. Коцоев, уже будучи учителем церковно-
приходской школы с.Галиат Махческого прихода, заявил о своем желании по-ступить в духовное звание. Для рассмотрения его прошения Владимир, епи-скоп Владикавказский и Моздокский, испросил у ректора Ардонской Алек-сандровской духовной семинарии мнение о М. Коцоеве. В представленном ректором духовной семинарии документе читаем следующее: «Моисей Коцо-ев, издавна стремившийся в духовное звание, будучи учителем, помогал при-ходскому священнику в деле собеседования с народом и имел влияние на на-род …» Уже в январе 1896 г. М. Коцоев был рукоположен в сан священника церкви во имя святого Георгия с. Галиат3.
Первые шаги учительской деятельности показали, что самую большую озабоченность у М.Коцоева вызывало состояние просвещения народа, на что он посчитал своим долгом влиять. В центре внимания его педагогической деятельности оказывались не только дети, но и взрослые.
19 января 1895 г., будучи учителем Махческой церковно-приходской школы, Моисей Коцоев испросил у благочинного церквей 12-го благочинни-ческого округа Владикавказской епархии Георгия Сикоева разрешение на про-ведение религиозно-нравственных чтений для народа накануне воскресных и праздничных дней и на утверждение прилагаемого списка книг для создавае-мой при школе библиотеки. Представленный список состоял из 117 названий книг – богослужебных, исторических; сельскохозяйственных и практических учебников; методической литературы для учителей; произведений А.Толстого, С. Крылова, А. Пушкина, М. Лермонтова, Н. Гоголя; басен Эзопа и других4.
Наиболее плодотворным в творческом и служебном отношении можно считать период служения его в Михаило-Архангельской церкви селения Кад-гарон, куда он был перемещен 1 ноября 1897 г. в качестве священника и зако-ноучителя.
Не располагая личным фондом священника Моисея Захаровича Коцоева, вся информация о жизни и деятельности его собиралась из документов фон-дов: «Владикавказской духовной консистории» – Ф. 143; «Ардонского отде-ления Владикавказского епархиального училищного совета» – Ф. 147 и «Лич-ного фонда Городского Головы г. Владикавказа Георгия Васильевича (Гаппо) Баева» – Ф. 224

Вот что писал Моисей Коцоев Гаппо Баеву 20 марта 1901 г.:
«Посылаю при сем тетрадку с описанием жизни св. Георгия Победонос-ца. Мне думается, что жизнь и деяния всеми чтимого святого небезынтересно услышать нашим собратьям путем чтения на родном языке. Если…труд будет по Вашему мнению не бесполезен, то будьте столь добры – постарайтесь про-рецензировать его…»5
Время сохранило для нас в составе личных документов Г.В. Баева уни-кальный материал из творческого наследия М.Коцоева – рукопись перевода на осетинский язык «Житие великомученика Святого Георгия Победоносца»6.

Надо полагать, что подобная деятельность М.Коцоева не осталась неза-меченной и в его послужном списке значатся, не совсем привычные для слуха нашего современника награды: набедренник, скуфья, наперстный крест, ками-лавка, из которых наперстным крестом награждали, в том числе и за научную деятельность7.
Сухой, казенный слог послужного списка не передает неустанные хло-поты М.Коцоева по сооружению и устройству церкви-школы в с. Ногкау, в се-лении с поликонфессиональным составом населения. Глубокое понимание всей деликатности и сложности вопроса требовало учета самых тонких момен-тов. Для ее сооружения он добился объявления сбора денежных средств по подписным листам в городах, станицах и селах Терской области 8.
А для того, чтобы церковь была эстетически привлекательной, ему по-зволено было пригласить к росписи иконостаса одного из лучших художни-ков-иконописцев г. Оже9, чьи росписи можно было увидеть в главном храме Владикавказской Епархии – Кафедральном Михаило-Архангельском Соборе г. Владикавказа.

25 июля 1903 года священник Михаило-Архангельской церкви селения Кадгарон Моисей Коцоев подал благочинному церквей 12-го благочинниче-ского округа Владикавказской епархии, Александру Цаголову, рапорт об уч-реждении им церковно-приходского братства при церкви во имя св. Архистра-тига Михаила с. Кадгарон10. Братство насчитывало 50 человек, четверо из ко-торых были женщины: Коцоева-Сикоева Мария Георгиевна, Хабалова Екате-рина Гадоевна, Томаева Надежда Георгиевна и Джанаева Ольга Георгиевна11, что в истории православия Осетии того времени было единственным явлени-ем такого рода.
Чтобы подчеркнуть отличительную, от деятельности других священни-ков, работу Моисея Коцоева, достаточно ознакомиться с Уставом Братства, основанного с целью религиозно – нравственного просвещения прихожан; искоренения пороков в обществе; попечения о народном образовании, гигиене и здоровье, особенно женщин-осетинок; обучения детей полезным ремеслам.
Призывая к отзывчивости людей в поддержке созданного им Братства, М.Коцоев в своем обращении писал: «Кто не знает, как тягостно отзываются сравнительно незначительные заболевания женскими болезнями на силах, ра-ботоспособности и нравственном состоянии больных вообще? На женщину -осетинку, заболевшую женскими болезнями и не перестающую нести при этом тяжелый физический труд, гнет этот ложится еще тяжелее. Жизнь несчастной осетинки, лишенной помощи, становится непрерывным страданием. Больная осетинка – мать, которую при своевременной помощи можно было бы спасти, безвременно погибает на глазах близких людей, бессильных помочь ей, остав-ляя за собой кучу сирот малышей»12.
Не менее громко он выступил в защиту ее человеческого достоин-ства, обличая такие грубые обычаи, как похищение девиц и плата за невесту (калым), расценивая их как губительное, великое зло, – «ибо ими в большой мере обуславливаются такие отрицательные явления, как убийство, фамиль-ные раздоры, разорения многих семейств, уплачивающих калым, забитость женщины».
Мы не сумеем сказать о Моисее Коцоеве лучше его прихожан, жителей с. Кадгарон, кому он посвятил лучшие годы своей жизни. «…….Священник М.Коцоев трудится среди нас уже восемь лет. По его инициативе и энергии у нас открыта ссудо-сберегательная касса, которая приносит нам в сельскохо-зяйственном отношении великую пользу. Кроме того, открыто церковно-приходское братство, выстроено новое школьное здание, расширена церковная ограда, обновлена церковь, открыта ткацкая женская школа»13. Такой отзыв жителей с.Кадгарон о своем священнике подтверждает, насколько деятель-ность М.Коцоева была во всех отношениях отражением высокого служения родному народу.

Моисей Захарович принадлежал к той части осетинского духовенства, к которому относятся Алексей Гатуев, Козьма Токаев, Харлампий Цомаев и Ио-анн Рамонов, те, кто видел свое главное предназначение в просвещении наро-да на его родном языке. А воплощение этой идеи непосредственно связывали с наличием печатного органа. В 1909г. Харлампий Цомаев, Иоанн Рамонов и Моисей Коцоев подали прошение о разрешении им за свой счет издания рели-гиозно-нравственного журнала «Хуры Тын» (Луч света). Программа журнала и рукопись первого номера, подготовленные М.Коцоевым, в целом получили похвальную оценку.

Через два года просьба была удовлетворена и в 1911 г. газета «Владикав-казские епархиальные ведомости» известила читателей о выходе первых но-меров журнала «Чырыстон Цард» (Христианская жизнь) под редакцией М.Коцоева14. 19 февраля 1911 г., отсылая Г. Баеву первые три номера своего издания, М.Коцоев писал: « … Прошу Вас, если найдете время, то постарай-тесь поместить в одной из местных газет свое мнение о том, насколько изда-ние это полезно и уместно для духовенства, народа и особенно школы… По-лагаю, что немало услуг окажу нашей литературе, если упрочится мое изда-ние. Ведь по историческим данным даже у больших народностей духовная культура всегда предшествовала светской»15.

Всего в течение 1911 года Моисеем Коцоевым было подготовлено к из-данию восемь выпусков журнала, состоящих из поучений, нравоучительных слов и «Слов Мудрости», обязательного раздела «Гигиена школьника» и лите-ратурного отдела. Вот мнение о журнале неизвестного рецензента: «Поучения представляют собой частью переводы, частью интерпретации самого пропо-ведника М.Коцоева и, в общем, содержательны и продуманы. Все заметки и нравоучительные слова также принадлежат его перу. Язык, которым изложены статьи журнала, довольно звучен, гибок и гармоничен. Особенно хорошо из-ложено стихотворение «Казбек», принадлежащее перу небезызвестного Осе-тии поэта Гадиева Сека и отличается содержательностью»16.
Напряженная работа над подготовкой содержания журнала переклика-лась с работой в цензурном комитете по изданию богослужебных книг на осе-тинском языке. Одновременно он занимался преподавательской деятельно-стью в качестве законоучителя Владикавказской воскресной женской школы и мещанских училищ.
Слайд № 8
В 1911 году на Владимирской слободке г. Владикавказа был учрежден второй осетинский приход и освящено место под строительство Свято-Георгиевской церкви. Священником церкви в 1912 году был назначен Моисей Коцоев. Новое назначение возлагало на него, прежде всего, обязанности по строительству нового храма, освящение которого состоялось 24 марта 1913 г.17
Существенные изменения в судьбу Моисея Коцоева внесли суровые об-стоятельства первой мировой войны. Отложив все свои творческие и созида-тельные планы, он счел нужным быть с теми, кто вдали от Родины, родных и близких, более всего нуждался в его поддержке. Один из самых человеколю-бивых священников Осетии выбрал стезю полкового священника Осетинского конного полка.
Из письма Моисея Коцоева Гаппо Баеву от 10 марта 1916г.: «…Зная, на-сколько близки интересы осетинского конного полка Вашему сердцу, обра-щаюсь к Вам со следующей просьбой. Вам известно, что всадники наши будут встречать наступающий светлый праздник Пасхи вдали от родного дома… и естественно, ощутительнее будут чувствовать свое одиночество и разлуку с милыми родителями. И я, как пастырь, покорнейше просил бы Вас устроить по своему усмотрению какую-нибудь организацию по снабжению всадников пол-ка пасхальными подарками от их родных. Еще в прошлом году многие из ро-дителей всадников бывшего осетинского дивизиона выражали свою готов-ность послать пасхальные подарки, обращаясь ко мне с просьбой указать, как это надо сделать. Ввиду этого, ныне деля с всадниками все трудности поход-ной военной жизни, я вспомнил о таковом добром порыве родителей и со сво-ей стороны прошу Вас не отказать по данному делу в своем просвещенном со-действии»18. И это было не единственное его письмо с фронта. В течение всего 1917-1918 гг. М. Коцоев регулярно присылал письма – заметки («С поля боя») в редакцию газеты «Ирон газет» с описанием участия молодых воинов в бое-вых действиях, о их боевом духе и подвигах. Ему же и выпала скорбная участь везти с поля битвы тело погибшего генерала (посмертно) Василия Дахцикое-вича Хетагурова, чтобы предать его родной земле в ограде церкви Рождества Пресвятой Богородицы (осетинской) г. Владикавказа.
На этих скудных данных следы дальнейшей судьбы Мойся Ко-цоева, к сожалению, теряются. Неукротимое творчество и поиск истины – по-другому его жизнь и деяния не назовешь.

ИСТОЧНИКИ.
Центральный государственный архив РСО-Алания:
1. Ф. 30. Оп. 1. Д. 62. Лл. 95об – 96
2. Ф. 143. Оп. 1. Д. 262. Лл. 19об – 20.
3. Там же Оп. 1. Д. 262. Л. 4об .
4. Там же Оп. 2. Д. 44.
5. Ф. 224 Оп. 1. Д. 261. Лл. 90 – 91.
6. Там же Д.256. Лл. 1 – 18 об
7. Ф. 147. Оп. 2. Д. 112. Лл. 30 – 30 об.
8. Там же Оп. 1. Д. 26. Лл. 11 – 88.
9. Там же Оп. 1. Д. 25. Л. 119
10. Ф. 143. Оп. 2. Д. 136.
11. Ф. 224 Оп. 1. Д. 256. Лл. 19 – 23.
12. Ф. 147. Оп. 1. Д. 25. Лл. 131 – 131 об.
13. Владикавказские епархиальные ведомости (ВЕВ) № 13-14, 1915г., с 275
14. ВЕВ № 15, 1911г.
15. Ф. 224 Оп. 1. Д. 261. Лл. 90 – 91.
16. ВЕВ № 7, 1911г., с.с. 267 – 268
17. Ф. 224 Оп. 1. Д. 51. Л. 73.
18. Ф. 138. Оп. 1. Д. 26. Лл. 30 – 31.

Начальник отдела научного использования
 и публикации документов ЦГА РСО-Алания                                                    Л.Р. Ленник