Константин Константинович Агоев родился 23 марта 1889 года в станице Новоосетиновской в семье казачьего офицера.

По окончании Реального училища Приюта принца Ольденбургского, поступил в Николаевское кавалерийское училище. На состязаниях при училище был награжден первым призом за верховую езду и записан на мраморную доску.

В 1909 году юнкером окончил он полный курс училища по первому разряду и Высочайшим приказом произведен в хорунжие в 1-й Волгский полк Терского казачьего войска.

В 1912 году с отличием закончил Окружные гимнастическо-фехтовальные курсы Киевского военного округа, а затем и Главную гимнастическо-фехтовальную школу в Петрограде, в которой, два года спустя, занимал должность инструктора по фехтованию.

В чине сотника принимал участие в обеих Всероссийских Олимпиадах: первой – в  Киеве и второй – в  Риге, где получил первый приз за бой на штыках.

С объявлением войны выступил в поход в составе 1-го Волгского полка и в бою на перевале Ужок был ранен двумя пулями: в грудь и  правое предплечье. Был награжден: Георгиевским оружием, орденом св. Анны с надписью “За храбрость”, мечами и бантом к ордену св. Станислава 3-й степени, орденом святой Анны 3-й степени с мечами и бантом, орденом св. Станислава 2-й степени с мечами.

Он был активным участником первой мировой войны, и его биография изобилует боевыми подвигами, свидетельствующими о его отваге, бесстрашии и храбрости.

Имеющиеся архивные материалы из истории Терского казачества об участии Константина Агоева в первой мировой войне донесли до нас описание только некоторых эпизодов. В них повествуется, что при любой возможности Агоев бросался в огонь, примером личного бесстрашия и героизма воодушевлял казаков.

5 августа 1914 года, возглавив группу разведчиков из 12 человек, он атаковал полуэскадрон венгерских гусар и, «порубив их целые горы, 27 человек с 26-ю лошадьми взял в плен. При возвращении из разведки с пленными наткнулся на лазарет венгерской конной дивизии, захватил его с собой вместе с ранеными, медикаментами и двенадцатью врачами».

11 сентября 1914 года в бою при атаке казаками неприятельской батареи на Ушокском перевале Агоев напал на укрепления врага с десятью казаками и был ранен в грудь навылет, в правую руку и шею. В марте 1915 года, не вполне оправившись от ран, он вернулся во второй Волгский полк. В августе этого же года Агоев у сел. Выбрановка «произвел небывалую в истории конницы конную атаку. С сотней казаков он неустрашимо и мужественно бросился на укрепленную позицию австро-германцев, доскакав до проволочных заграждений, спешил свою сотню и под несмолкающим огнем пулеметов и винтовок, порубив шашками заграждения, посадив снова сотню на коней, стремительно перескочил узкий мост, перекинутый через речку, и ворвался в окопы противника. В этом бою сотня взяла в плен девять офицеров и 286 нижних чинов при семи пулеметах. За боевую находчивость вся сотня и сам Агоев были награждены Георгиевскими крестами*».

В мае 1915 года, командуя сотней, в бою под селом Дарахов, под сильнейшим огнем противника ведет ее в атаку до удара в шашки и первым врезается в цепи австрийцев. Трофеи: 4 пулемета и 418 пленных. За этот бой он награждается орденом св. Великомученика и  Победоносца Георгия  4-й степени (приказ от 18 ноября 1917 года).

26 октября 1916 года в Трансильвании в бою у селения Гельбор был ранен пулей в левое бедро с раздроблением кости; был награжден  орденом св. Анны 2-й степени с мечами.

Революция, а затем гражданская война внесли сумятицу в умы и в понятие врага и друга. Константин Агоев увидел свой патриотический долг в спасении отчизны от красных. Рискуя жизнью, защищал он Россию от большевизма в интересах своих идеалов, не преследуя никаких корыстных целей. В июне 1918 года он – начальник конницы Пятигорской линии, поднимает восстание пятигорских казаков и с этого момента участвует во всех боях против частей Красной Армии.

Так, в ночь с 21 на 22 августа 1918 года, атаковав укрепление позиции красноармейцев у Георгиевска, «отбил много военной добычи». В бою у станицы Суворовской был тяжело ранен. Он боролся упорно и тогда, когда ныли и саднили едва затянувшиеся раны, полученные в боях, собственной кровью приобретая чины и отличия.

Даже из немногих приведенных примеров совершенно очевидно, что и в первую мировую, и в годы гражданской войн он, не щадя сил и жизни, воевал за ту Россию, идеал которой никак не совпадал с идеями большевиков. Его цельная натура и беззаветная любовь к России не могли принять ее в новом качестве. Он эмигрировал в США.

_________________________________________________

*Самой почетной боевой наградой дореволюционной России был орден Св. Георгия, учрежденный в 1769 году в четырех степенях. Им не принято было награждать павших на поле сражения посмертно. Непосредственно к офицерскому ордену Св. Георгия примыкал солдатский знак отличия Военного ордена (солдатский Георгиевский крест), учрежденный в 1807 году для награждения нижних чинов за боевые подвиги. Эта награда представляла собой серебряный крест без эмали, но с изображением в центральном медальоне на лицевой стороне Св. Георгия на коне, а на оборотной стороне – инициалы  святого, “С.Г.”, как и на офицерском знаке. Носилась эта награда на узкой оранжево-черной ленточке, как и орден Георгия. На солдатском Георгиевском кресте гравировался номер, под которым получивший награду вносился в так называемый “вечный список Георгиевских кавалеров”.

В силу сложившихся исторических обстоятельств Агоев К.К. оказался в числе тех, кто так или иначе на родине был «приговорен к забвению». Но наступил тот час, когда последующим поколениям выпала возможность познакомиться и оценить подвиги тех, кто, рискуя жизнью, боролся, по ту сторону баррикад, защищая свою Россию, свою правду.

И надо сегодня признать, что Константин Агоев с честью может представлять свой народ, и поэтому он имеет право называться представителем осетинской военной интеллигенции.

 

Из воспоминаний хорунжия Н.Н. Протопопова*: «Светлой памяти генерала К.К. Агоева».

 

Таким он был. 

Мое знакомство с покойным Константином Константиновичем, к моему глубокому сожалению, было весьма кратким: я имел честь быть ему представленным ровно за год до его кончины и виделся с ним всего лишь три раза. Но знакомство это, хотя и столь непродолжительное, оставило во мне глубокий след: генерал Агоев меня буквально очаровал, и в первую очередь, как человек и, конечно, как офицер – один из “последних могикан” старой школы.  

Ко времени нашей первой встречи в апреле 1970 года, болезнь его уже серьезно начинала давать о себе знать; к тому же Константин Константинович жил в полном одиночестве в имении около Фэйрфильда (Коннектикут). Но несмотря на все это, личность его продолжала оставаться настолько обаятельной, что я долго потом вспоминал об этой встрече в своем семейном кругу. Когда же мне представилась счастливая возможность побывать у генерала спустя полгода, но уже в доме для престарелых в городе Стратфорде, я снова увидел перед собой человека, душевных качеств которого никак не коснулась тяжелая, все прогрессировавшая болезнь. То же было и в третий раз, в конце прошлого 1970-го года, почти перед самым моим переездом в Калифорнию.  

Что же так располагало к себе каждого, кто имел счастье общаться с Константином Константиновичем? Да, во-первых, столь редкое в наше время благородство души. Но как мог сохранить он это и другие свои душевные качества даже в условиях полного, часто беспомощного одиночества и тяжелой, постоянно прогрессировавшей болезни (склероз)?

_________________________

 

* Протопопов Николай Николаевич (1921-1998), хорунжий, Атаман Терского Казачьего Войска в Зарубежье, а также основатель и активный сотрудник благотворительной Миссионерской группы им. Св. Иоанна Шанхайского и Сан-Францисского. Оказывал помощь деятельности Русского общевоинского союза (РОВС) в России. Жил в США (штат Калифорния).

Ни одного слова жалобы на свою судьбу, ни одной просьбы, ни одного плохого слова, ни о ком, я, да и не только я, но и каждый, кто с ним общался, от него никогда не слышал. Тяжелая у него была старость, но она была тяжелой только для него одного. Окружающим же Константин Константинович не только никогда не был в тягость, но, наоборот, он сам согревал их теплотой сердца своего и умудрял их старческой мудростью своего разума.  

И, наконец, полвека тяжелого эмигрантского существования никак не могли стереть в нем облик русского офицера, и генерал Агоев до самого последнего дня своей жизни оставался им, и не только внешне. Если же и американцы его, даже уже больного, иначе как “генералом” не называли, то это показывает, сколь глубоко проникся он всем существом своим славными, благороднейшими традициями офицера Российской Императорской армии, солдатом которой покойный оставался в душе до самого ухода в Вечность…  

После Второй мировой войны многие терцы-беженцы обращались за помощью к генералу Агоеву в США и он никому не отказывал, стараясь помочь всем по мере своих скромных средств.  

В 1952 году среди Терцев возникла мысль о необходимости избрания преемника Войсковому Атаману генерал-лейтенанту Г.А. Вдовенко. Инициативу по выработке проекта выборов взял на себя бывший Начальник штаба Войска и единственный оставшийся в живых член Терского правительства генерального штаба полковник Г.С. Хутиев, а сами выборы были проведены Комиссией под председательством генерал-майора В.И. Старицкого. В начале 1953 года большинством голосов был избран генерал-майор Агоев Заместителем Войскового Атамана Терского казачьего Войска, а в 1959 году переизбран с тем же наименованием.  

4 апреля 1970 года, в связи ухудшившимся состоянием здоровья, впредь до новых выборов, генерал Агоев передал управление Войском своему заместителю генералу В.И. Старицкому. А уже через год, 21 апреля 1971 года перестает биться казачье сердце доблестного и верного сына России и Терека – генерала Константина Константиновича Агоева.

Похоронен на русском кладбище в штате Нью-Джерси.     

 

Основание: по материалам:

• книги Г.Т. Дзагуровой “Сыны Отечества”. Владикавказ, “Проект-Пресс”, 2003;
• книги М.Д. Бетоевой. Дорогами мужества. КН. В 2-х томах. Владикавказ, 1999г.;
• Аннотированного списка Героев Советского Союза, маршалов, генералов, адмиралов, кавалеров ордена «Слава» – выходцев и жителей Северной Осетии, составленный Центром ИПД РСО-Алания, 2009г.